Шота Руставели. Витязь в тигровой шкуре

На первый взгляд мы немного удивляемся включению в список литературы, посвящённой культуре и истории России, классика литературы другого народа и другой страны. Но только на первый взгляд. Во-первых, всемирно известная поэма «Витязь в тигровой шкуре» - культурное достояние всего человечества. Во-вторых, были времена, когда Россия и Грузия вместе жили, боролись с врагами и строили лучше будущее в составе одной великой страны, да и сейчас Россия многонациональна. В-третьих, своей для русского читателя великую поэму сделал её отличный переводчик - близкий к гениальности русский поэт Николай Заболоцкий. А первый перевод (и высокая оценка) принадлежат известнейшему поэту начала XX-го века - Константину Бальмонту. Во многих школах «Витязь в тигровой шкуре» включён в школьную программу.

А в Грузии, конечно, нет ни одного человека, который бы не знал и не читал этой поэмы. Огромный текст, написанный звучными шестнадцатисложными стихами, в Грузии многие люди… знают наизусть! На отдельные сюжеты поэмы создавались песни, романсы, оратории, опера Ш. Миевелидзе «Сказание о Тариэле», балет А. Мачавариани «Витязь в тигровой шкуре».

«Как Гомер есть Эллада, Данте – Италия, Шекспир – Англия, Кальдерон и Сервантес – Испания, Руставели - есть Грузия… Это лучшая поэма любви, какая когда-либо была создана в Европе, радуга любви, огневой мост, связующий небо и землю» (К. Бальмонт).

Грузинское название поэмы очень трудно произносимо – «Вепхисткаосани». Точный перевод – «Витязь в барсовой шкуре», тигры ведь на Кавказе не водятся. Книга переведена на многие языки народов мира.

Её автор – Шота из Рустави в Месхетии на юге Грузии, образованный человек, знавший древние языки и философию. Он много путешествовал по миру и похоронен, по преданию, в Палестине в грузинском Крестовом монастыре, где на одной из колонн сохранилась фреска с изображением поэта. В настоящее время доказано, что Руставели занимал пост министра финансов при дворе царицы Тамар.

При её правлении в Грузии произошёл политический и культурный расцвет (конец XII века). Западная и восточная культура гармонично сочетались в царстве Тамар, вот откуда рыцарский дух поэмы. Её герои живут в полуфантастических восточных странах, а имена их – скорее персидские (впрочем, позднее стали популярны в Грузии). Но уклад жизни, взгляд на мир изображены так, что делают «Витязя в тигровой шкуре» энциклопедией средневековой грузинской жизни.

Но жизнь царицы Тамар (одной из первых женщин-монархов) – это не только история о мудром правлении, но и … удивительная история любви. Много лет Тамар добивалась, чтобы избранник её сердца осетинский царевич Давид Сослан стал её супругом и соправителем (см., например, роман Александры Воиновой «Тамара и Давид»). История Тамар и Давида отразилась в поэме в виде любви царевны Тинатин и витязя Автандила. Автандил не только глубоко любит. Он ещё и верный друг. Путешествия, битвы и подвиги ждут Автандила и его друга – безутешного Тариэла, одетого в барсовую шкуру. Ведь им надо найти и вызволить из плена невесту Тариэла – царевну Нестан-Дареджан. Не волнуйтесь, нас ждёт счастливая развязка! Разве может кончиться … да-да, сказка. Сказка о доблести, дружбе и любви. О тех временах, когда нужно было быть сильным и храбрым, но даже самые отважные витязи не стыдились своих эмоций, проявления чувств, даже горьких слёз… Справедливость и стремление к счастью торжествуют над произволом.

Церковь, бывало, осуждала поэму, она казалась языческой. Не совсем так. Судя по тексту, Руставели придерживался христианского религиозно-философского учения, близкого к воззрениям Дионисия Ареопагита. А иностранные путешественники, видя особое отношение грузин к поэме «Витязь в тигровой шкуре», всерьёз считали, что у грузин два бога – Христос и Руставели.

И ещё…

Плач миджнура о любимой – украшенье, не вина,

На земле его скитанья почитают издавна.

И в душе его и в сердце вечно царствует одна,

Но толпе любовь миджнура открываться не должна.

Руставели посвятил поэму царице Тамар. По тому восхищению, с которым поэт и министр финансов описывает свою госпожу, мы понимаем… Она – госпожа его сердца, «дама высокого поклонения». Здесь не только почитание владычицы, здесь «миджнурская» безнадёжная любовь. Ею продиктована и пронизана великая поэма. Задолго до раннего итальянского Ренессанса, до Данте и Петрарки, Руставели знал, что Солнце и светила движет (для поэта и его читателей) – не что иное, как любовь.

Вот настоящий Зодиак (или Солнечная система?) любви от Шоты Руставели (и Николая Заболоцкого):

И опять молил он Солнце, проезжая средь долин:

"Солнце, ты владыка мира, властелинов властелин!

Слабый раб тобой возвышен и утешен господин!

Не гаси мой день, о Солнце! Дай увидеть Тинатин!

О Зуал, планета скорби, не щади меня нимало!

Ты мое закутай сердце в гробовое покрывало!

Как осла, гони и мучай от привала до привала!

Но скажи моей любимой, чтоб меня не забывала.

О Муштар, над всей землею ты судья и вождь верховный!

Вот пришли к тебе два сердца. Разреши их спор любовный!

Не наказывай невинных, чтоб не впасть в обман греховный!

Отчего ж, изранен девой, вновь я ранен, невиновный?

О Марих, звезда сражений, бей меня своим копьем!

Пусть багряными от крови будем мы с тобой вдвоем.

Но скажи ей, как безумно плачу ночью я и днем,

Ты ведь знаешь, что я вынес в одиночестве моем!

Аспироз, звезда любови, мне союз с тобою нужен!

Жгут меня уста-кораллы, что скрывают ряд жемчужин!

Красоту даешь ты девам, ею я обезоружен!

Отчего ж ты мне не светишь, коль тебе я так послушен?

Отарид, планета странствий, нас судьба соединила:

Ты горишь в круженье Солнца, я горю в огне светила.

Опиши мои мученья! Вот из слез моих чернила.

Пусть пером тебе послужит стан иссохший Автандила.

О, приди ко мне и сжалься над душой моей, Луна!

Ты, как я, по воле Солнца то ущербна, то полна.

Расскажи ей, как я стражду! Пусть услышит вновь она:

"За тебя я умираю! Будь же витязю верна!"

Семь светил вещают ныне то, что высказано мною!

Солнце, Отарид с Муштаром и Зуал полны мольбою.

С ними Аспироз взывает, и Марих твердит с Луною:

"Дева, пламенем пылая, я пленен одной тобою!"

Как это красиво сказано…

Позволю себе замечание ещё и по поводу творчества Н. Заболоцкого. Я - человек очень далёкий от грузинского языка. Поэтому сужу о тексте, насколько мне позволяет судить уважаемый Николай Заболоцкий. Да, он сделал своё поэтическое изложение «Витязя...», имея перед глазами подстрочный перевод. Но кто смог бы показать нам космос любви, кроме человека, имеющего космическое мышление? Действительно, среди поэтов, перешагнувших рубеж середины ХХ века, Заболоцкий наиболее близок к гениальности, я так считаю. И его ранние очень оригинальные стихи. И поэзия последних лет жизни — всё в традициях русской классики. Да, «Некрасивую девочку» и «Не позволяй душе лениться...» нещадно затаскали. Значит, откроем «Где-то в поле возле Магадана...» или «Рубрук в Монголии».

До Руставели и Заболоцкого многим современным «кумирам» и «идолам» ещё расти... расти... Дай Бог дорасти...

Зенкова Евгения Николаевна, ведущий библиотекарь ГАУК ТОДНБ